Ремесло «ориенталиста» на деле состояло в бережном сохранении этого представления о неравенстве и специфических парадоксов, которое оно порождает. Чаще всего человек стремился стать профессиональным ориенталистом потому, что Восток влек его к себе; однако столь же часто ориенталистские штудии, так сказать, открывали ему глаза и приводили к мысли о необходимости развенчания Востока, вследствие чего тот и терял изрядную долю величия, некогда пригрезившегося исследователю. Далее
Теги: Эдвард Саид
Эдвард Б. Саид. Мысли об изгнании
Отвлеченные размышления об изгнании странно затягивают — испытать же его на себе ужасно. Это насильственное и необратимое отсечение человека от родных мест, человеческого “я” — от его подлинного дома; тоска изгнанника неисцелима. Да, история и литература сообщают о многочисленных героических поступках, романтических приключениях, возвышенных переживаниях и даже триумфальных победах изгнанников, но за всеми этими свершениями стоит одно — стремление как-то совладать с иссушающей печалью разлуки. К успехам изгнанника всегда примешана ложка дегтя — сознание, что оставленное на родине потеряно для тебя навсегда. Далее
Эдвард Саид. Жизнь на стыке цивилизаций
Эдварду Саиду удалось добиться того, к чему стремились практически все без исключения западные интеллектуалы-шестидесятники: он стал политической фигурой, известной далеко за пределами академических кругов. Между тем сам Саид считал главной своей деятельностью преподавание и научные исследования и решительно отказывался фигурировать в качестве «совести нации», олицетворять «сознание» для не осознающей себя «массы» (что коренным образом отличало его от людей, подобных Александру Солженицыну или Жану Полю Сартру). Далее
Эдвард Саид о палестинцах, Израиле, арабском мире, американской демократии…
В 1978 году Эдвард Саид опубликовал «Ориентализм» — книгу, положившую начало постколониальной теории. С этого момента всех востоковедов Запада стало возможным поделить на две категории: горячих почитателей Эдварда Саида и его непримиримых противников. Параллельно он начал наживать себе врагов в области политической мысли: книга Палестинский вопрос была отвергнута двумя американскими издательствами по причине «провокативной» критики израильской и американской политики, палестинцами – из-за призыва признать существование Израиля как факт, бейрутским издательством – из-за резкой критики в адрес Сирии и Саудовской Аравии. Далее