Автор: Эрих ФОЛЛАТ

Он пьянствовал, скуки ради играл в «русскую рулетку», взяв пистолет брата. Он всегда хотел быть крутым мужиком. Как одержимый он коллекционировал человеческие падения, искал общества опустившихся шпионов, пасторов-неудачников, отчаявшихся революционеров и описывал их страдания в таких шедеврах, как «Власть и слава», «Суть дела», «Тихий американец», «Человеческий фактор».

Был ли один из крупнейших английских писателей нашего века человеком с мятущейся душой, верующим и страдающим христианином и другом человечества, как считает его официальный биограф Норман Шерри и чему до сих пор верят поклонники его творчества?

Или же его романы о преступлении и наказании были кокетливой игрой, родились из лжи его жизни и глубочайшего презрения к читателю, в чем его обвиняет другой биограф, Майкл Шелден, который пытается доказать свою версию с помощью высказываний современников Грина?

Сегодня, почти шесть лет спустя после смерти Грэма Грина, имея в руках последние издания биографов писателя, можно начать поиск истинного «я» великого Г. Г.

Грин ненавидел Германию и мечтал о другом государстве — Гаити, где царствовала возлюбленная им латиноамериканская диктатура, о государстве коррупции и радостно спаривающихся людей. Все время он стремился на Гаити, где «чувствовал страх, но никогда ужас». «Может быть, мой страх был смешан с каплей авантюризма и известным наслаждением», — писал он.

Гаити — страна Грина и сегодня.

Уже во время прибытия в сумасшедший аэропорт Порт-о-Пренса, уже по пути через трущобы Ла Салина, где десятки тысяч людей живут без нужников, а в хижинах с жестяными крышами жирные крысы нападают на детей, понимаешь, почему средняя продолжительность жизни семимиллионного населения едва достигает 55 лет, годовой доход не превышает и 500 долларов, двое из троих взрослых — безработные, большинство неграмотные. Отчаяние и колдуны вуду царят в этой стране бывших африканских рабов.

Но здесь еще бывают магические вечера, где, кажется, перемешались мечта и реальность, где речь идет о большой политике и сделке с дьяволом, о рецептах славы и контрабанде кокаина, о пыточных застенках и красивых девушках. Они начинаются и кончаются, как и во времена Грина, в отеле «Олофсон», что расположен над столицей Порт-о-Пренс.

«Так и ждал, что дверь откроет ведьма или сумасшедший швейцар, а за дверью висит летучая мышь», — так описывал Грин в своем романе о Гаити «Комедианты» отель (он назвал его «Трианон»), в котором он проводил недели в пятидесятых и шестидесятых годах.

В своем серьезном триллере Грин поставил литературный памятник и своему другу Обелену Жоликеру: «Он был журналист, всем известный как Маленький Пьер. Некоторые говорили, что он связан с тонтонами (тайная полиция и милиция. — Ред.). А как бы иначе он избежал истязаний и неприятностей? И тем не менее в его постоянной рубрике были места, говорящие о его смелости, может быть, он надеялся на то, что полиция не умеет читать между строк».

Жоликера, он же Маленький Пьер, и сегодня можно часто встретить в «Олоф-соне». Ему за 70, и он все такой же сердцеед.

«Грэм был великим человеком, — говорит Жоликер, — мы любили друг друга, были братьями по духу. Он любил грех, так же как и я». И Грин отмечал эту близость: «Обелен отовсюду найдет выход, — в восхищении сказал он однажды одному гаитянскому бизнесмену. — Он может помогать людям и может идти по трупам. Мы оба знали, когда становились предателями, что могли получать удовольствие даже от предательства».

Жоликер и Грин — две жизни, двойные жизни. Близнецы с разных концов света. Жоликер еще в молодости узнал свое призвание: журналистика и шпионаж.

Грин уже отпраздновал свои первые писательские успехи, когда в 1941 году оказался в рядах официальных сотрудников британской разведки. Он называл своего работодателя «лучшим турагентством в мире» и был при всем восхищении ремеслом самым дрянным агентом.

Еще во время подготовки он доконал несколько мотоциклов, потому что не смог одолеть основы вождения. Когда его послали в Сьерра-Леоне, то не справился с шифровальным кодом и долгие месяцы был недоступен для центра (свой номер как агента — 59200 — он запомнил и снабдил им своего героя в романе «Наш человек в Гаване»). Он забыл комбинацию кода сейфа и должен был взорвать его, чтобы снова получить доступ к бумагам Ее Величества.

Официально распростившись с разведкой, Грин был ее информантом и после войны (что стало известно только недавно). Он докладывал МИ-6 о Хо Ши Мине («о человеке, чистом, как Люцифер»), объездил весь Вьетнам, прозорливо угадал грядущую катастрофу для всю жизнь ненавидимых им янки. Но то, что он действительно искал, оказалось земным адом в Карибском бассейне. В 1954 году он нашел Гаити.

Со смешанными чувствами вспоминает сегодня Жоликер человека, которого он называет своим коллегой. Опрокидывая четвертый ромовый пунш, он говорит, что еще никогда не говорил об этом ни с кем из журналистов, но пришло ему время облегчить душу: по вине Грина он когда-то висел на волоске от смерти.

Грину так понравилось в Порт-о-Пренсе и «Олофсоне», что он остался надолго. Жоликер показывал ему картинные галереи с великолепными образцами гаитянского наивного искусства, они пили ночи напролет. «Он впитывал информацию, как огромный пылесос», — говорит Жоликер. Поклонника борделей постоянно тянуло в «У Жоржетты» (увековеченное в «Комедиантах» как «У Катрин»).

Опасной стала ситуация для Грина, но прежде всего для его друга Жоликера только в третий его приезд, в 1963 году. В столице Порт-о-Пренс власть захватил Франсуа Дювалье, Папа Док, массовый убийца.

Об ужасах режима Дювалье гость узнал из первых рук: Жоликер таскал Грина по иностранным посольствам, по балам богатых, которые, как и раньше, катались как сыр в масле. Он приводил его и в задние комнаты «Олофсона», где те немногие, кто вынес пытки Папы Дока, рассказывали свои истории.

Жоликер предупреждал Грина, чтобы тот не все рассказывал, что слышал и видел. И, разумеется, Обелен исходил из того, что писатель при любом использовании материала его самого вынесет за скобки. «Все гаитяне — комедианты, — говорил Жоликер своему другу при прощании. — Но не забывайте, они должны всю жизнь стоять на этой сцене».

В 1966 году вышли «Комедианты», и, как и следовало ожидать, Папа Док взбеленился — его чудовищная власть была описана очень подробно. Диктатор назвал книгу «клеветой на Гаити». Жоликер тоже был в ужасе. Он увидел себя под именем Маленького Пьера выписанным так, что любой мог его узнать.

Четыре раза Жоликера арестовывали тонтон макуты, четыре раза его отпускали. Ни один заплечных дел мастер не прикоснулся к нему после того, как журналист напоминал о своей особой дружбе с Папой, после того, как звонили во дворец. Но Жоликер обливался холодным потом, потому что знал: на Гаити ничего не происходит без согласия Папы Дока; аресты были предупреждением.

После своих приключений на Гаити Грэма Грина потянуло в другие экзотические, опасные места. Тот факт, что он обращался при этом к «лучшему турагентству в мире» и служил добрую службу британской разведке, видится его биографу Шелдену доказанным фактом: он нашел соответствующие документы МИ-6. Грин действительно был «нашим человеком в Гаване», когда в 1966 году поехал на Кубу и встречался с Фиделем Кастро.

Один раз, как уже мечталось в молодости, Грин стал двойным агентом. По приглашению генералов Омара Торрихо-са и Мануэля Норьеги он посетил Панаму (билеты на самолет первого класса) и три раза возвращался в диктаторское государство. Но он ездил и к марксис-там-сандинистам в Никарагуа и встречался там с руководителем их спецслужб.

Грэм Грин больше не вернулся на Гаити к своему другу Обелену Жоликеру. И после свержения Дювалье он избегал остров, хотя с его книги был снят запрет, многие видели в нем героя. Но он не мог забыть Жоликера. «Он внимательно следил за всем, что происходит на Гаити», -говорит журналист Грег Чемберлен. «У Пьера получится, у него всегда все получится» — это слова Грина.

В дневнике Грина для потомства, составленном им на смертном одре в 1990 году за несколько месяцев до смерти, чудится нечто похожее на раскаяние в предательстве гаитянских друзей. В дневнике речь идет об их «проблемах с тонтон макутами», и Грин в ужасе думает о своей вине.

«Нет, я не держу зла на друга, — говорит Жоликер, — его литература переживет нас всех. Неважно, что он был за человек. Мы, гаитяне, должны быть ему благодарны. Гаити больше не путают с Таити».

Похоронен Грэм Грин в Швейцарии, на высоком берегу Женевского озера, на кладбище богатой общины Корсо. Именно в той скучной стране, о которой его герой в фильме «Тихий американец» говорит: «500 лет демократии и мира, а посмотри, чего они добились: часы с кукушкой».

Место вечного покоя — его последняя насмешка, так считает и Жоликер. Грин и мертвый гораздо лучше смотрелся бы на Гаити. «В стране, которая любит предательство, на острове комедиантов».

Сокращенный перевод из журнала «Шпигель» Е. ШУКШИНОЙ