На протяжении большей части XX века шла война за влияние между музыкантами и звукозаписывающими компаниями. Большую часть столетия именно музыканты играли ведущую роль как в текстах законов, так и в общественном мнении. А лейблы хотели сделать музыку лишь придатком своего бизнеса. Активное вмешательство фашистского режима в Италии склонило чашу весов в их пользу.
В XX веке лицом копирайта стала музыка, а не книги. В 30-е годы произошли два события, сильно повлиявшие на жизнь музыкантов: Великая Депрессия, из-за которой многие музыканты потеряли работу, и возникновение звукового кино, из-за которого работу потеряла большая часть тех, кого пощадила депрессия.
В этих условиях возникли две противоположные инициативы. Одна исходила от объединений музыкантов, стремившихся обеспечить выживание и заработок людей, оставшихся без работы («избыточного персонала», как сейчас принято изъясняться на корпоративном жаргоне). Музыканты были обеспокоены распространением «механизированной музыки», которая не требовала присутствия живых исполнителей. Они хотели иметь влияние на звукозапись, и этот вопрос был поднят в Международной организации труда.
В то же время звукозаписывающие компании точно так же хотели заправлять всем, что относилось к воспроизведению и трансляции музыки, и даже самими музыкантами. Тем не менее в те времена политические и бизнес-круги смотрели на них, как на вспомогательных поставщиков услуг для музыкантов. Они были вынуждены или мириться с этой ролью, даже если это вело к их разорению. И никто не дал бы за их страдания и ломаного гроша.
Никто, кроме фашистской Италии.
(Сегодня слово «фашист» перегружено эмоциональным смыслом. В то время итальянский режим сам называл себя фашистским. Я использую это слово, так как его точно так же использовали сами итальянцы.)
В 1933 году представители фонографических компаний собрались в Риме по приглашению Confederazione Generale Fascista dell’Industria Italiana — итальянского промышленного объединения. На этой конференции, проходившей с 10 по 14 ноября, была образована Международная федерация производителей фонограмм (IFPI) Было решено, что IFPI попробует доработать Бернскую конвенцию так, чтобы дать звукозаписывающим компаниям права, аналогичные тем, что есть у художников, писателей и музыкантов.
IFPI продолжала собираться в странах, приветствующих её позицию в отношении музыки. Конференции прошли в Италии в 1934 и 37 годах, а после войны, в 1950 году — в Португалии, где в то время был авторитарный диктаторский режим, во многом схожий с фашистским, продержавшийся до 1974 года. IFPI выработала концепцию так называемых «смежных прав», дававших производителям конкретных фонограмм и трансляций монополию, аналогичную той, что даёт авторское право.
Всемирная организация интеллектуальной собственности приняла в 1961 году Римскую конвенцию, закрепляющую понятие смежных прав и дающую звукозаписывающим компаниям практически такие же права, как и авторам. В то же время инициатива Международной организации труда по защите прав музыкантов провалилась и была забыта.
С 1961 года звукозаписывающая промышленность яростно защищает копирайт, несмотря на то, что копирайтная монополия имеет к ним лишь отдалённое отношение, гораздо меньшее, чем монополия на «смежные права».
Стоит отметить два важных момента:
Во-первых, звукозаписывающие компании намеренно смешивают эти два вида монопольных прав. Они защищают «их копирайт», которого у них на самом деле нет, и с ностальгическим трепетом говорят о том, что копирайт был придуман мудрыми умами эпохи Просвещения, ссылаясь на Статут королевы Анны 1709 года, который, кстати, был вовсе не первым законом о копирайте. На самом же деле монополия на смежные права была придумана в фашистских странах и закреплена лишь в 1961 году в послевоенной Европе. Эта монополия с самых первых дней своего существования была спорной и вызывала много вопросов, и уж конечно не имеет никакого отношение к мудрой эпохе Просвещения.
Во-вторых, если бы победила точка зрения Международной организации труда, звукозаписывающие компании сейчас были бы в подчинённом положении у музыкантов, а не держали бы их за горло мёртвой хваткой, как это происходит последние несколько десятилетий. Так могло бы быть, если бы не поддержка фашистских авторитарных режимов, которые выступили на стороне корпораций, а не музыкантов и слушателей, и позволили звукозаписывающим компаниям присоединиться к индустрии копирайта.