Не отрываясь смотрел в окно: где-то здесь в двадцатые годы отец мой спасался от голода, приехав сюда с сестрами и матерью к двоюродному ее брату, и вспоминал он Ташкент с восторгом — сказочный город, после голодной деревни! И я почему-то сразу почувствовал себя своим здесь, и даже — счастливым. Наш род южный, степной — и я всегда испытывал счастье, приезжая на юг, и, подъезжая к нему, выходил ночью на площадку, открывал на ходу вагонную дверь (тогда это еще было можно) и, зажмурившись, наслаждался горячим ветром, налетавшим рывками, гладившим лицо, треплющим волосы… Первый пирамидальный тополь, скрученный, как знамя, вонзавший в звездное небо тонкую темную пику, вызывал восторг. Далее