Один мой ученый друг учил русский язык. Когда я спросил: «Зачем?» — он ответил: «Чтобы читать стихи Анны Ахматовой в оригинале»…

ЧТОБЫ ЧИТАТЬ СТИХИ АННА АХМАТОВОЙ
В ОРИГИНАЛЕ
Сельчук Эрез (Sel?uk Erez)

Один мой ученый друг учил русский язык. Когда я спросил: «Зачем?» — он ответил: «Чтобы читать стихи Анны Ахматовой в оригинале»…

Анна Ахматова (1889 — 1966) — одна из самых выдающихся поэтесс русской литературы XX века и, несмотря на это, одна из тех, кто пострадал от террора, который в свое время бушевал по всей стране. Ее первый муж был расстрелян по обвинению в антирежимной деятельности, ее сын, который, как считалось, так же опасен, как его отец, значительную часть своей жизни провел в тюрьме. Ахматова вспоминала, как однажды она принесла передачу своему сыну: «В страшные годы террора я провела семнадцать месяцев в тюремных очередях в Ленинграде. Как-то раз кто-то узнал меня… Женщина спросила меня на ухо: «А это [то, что нам приходится терпеть] вы можете описать?» Я сказала: «Могу». Что-то вроде улыбки скользнуло по ее лицу».

После 1925 года на издание произведений Ахматовой был наложен запрет. Считалось, что они не соответствуют революционным идеям. Ахматова жила в нужде и терпела лишения до 1956 года. При Хрущеве ее стихи снова разрешили печатать.

Или, например, Константин Мельников… В начале XX века один ученый и педагог, заметив влечение этого мальчика из бедной семьи к рисованию, помог ему поступить в Московское училище живописи, ваяния и зодчества. Уже через несколько лет после Октябрьской революции Мельников вошел в число самых значимых архитекторов. После смерти Ленина ему поручили создать саркофаг для тела советского лидера. В 1925 году Мельников также получил поручение построить советский павильон на Международной выставке современных декоративных искусств в Париже. Этот проект был признан самым грандиозным творением на выставке и затмил работы ведущих современных архитекторов, в том числе Хоффмана, Ле Корбюзье.

Через некоторое время после возвращения в свою страну Мельников по решению, принятому в союзе архитекторов, сформированном политической системой, был по сути отлучен от профессии и последние годы своей жизни провел в уединении в своем доме.

В тот момент, когда революция, предпринятая для того, чтобы люди жили по-человечески и не подвергались угнетению, стала отдаляться от своей цели, когда место истинных революционеров заняли чиновники, которые заботятся о себе, а не о народе, таким поэтам, архитекторам, как Ахматова и Мельников, не дали возможности продолжать заниматься творчеством. И кто знает, каких шедевров это лишило не только русских, но и всех нас.

Разве нас не должно глубоко печалить и то, что таким же образом в нашей стране притесняют преподавателей, воспитывающих хороших специалистов, ассистентов, которые любят и хорошо делают свою работу? Мы также должны думать о том, какой вклад кто-нибудь из них в свою очередь может внести в повышение уровня нашей страны в науке и искусстве! В таком случае разве последствия отстранения от работы множества наших ученых и учителей (за то, что 380 из них подписали коммюнике о мире) мы не должны анализировать и с этой точки зрения? Проблему нужно не затягивать, а искать способ ее исправить, и идти по стопам не репрессивных, а демократических режимов.

Источник: Cumhuriyet, Турция

СТИХОТВОРЕНИЕ АХМАТОВОЙ
В ДВУХ ПЕРЕВОДАХ
Д-р Зия Нафи (Dr. Ziya Nafi)

Мохаммед Афифи Матар — известный египетский поэт (1935 — 2010), автор многочисленных поэтических сборников, также внесший свой вклад в переводческое направление. Что касается Таира Заин ад-Дин, то это имя неизвестно для меня, я никогда не читала его литературные произведения или переводы. Однако его перевод был лучше, чем перевод именитого поэта, занявшего достойное место в современной арабской поэзии. Это быстрое сравнение двух переводов показывает, вне всяких сомнений, что перевод стихов зависит от таланта человека, который делает перевод, его осведомленности и точности. Будучи неизвестным поэтом, он не имеет славы, которая бы позволяла ему действовать в переводческой работе как угодно.

Муза

Когда я ночью жду ее прихода,
Жизнь, кажется, висит на волоске.
Что почести, что юность, что свобода
Пред милой гостьей с дудочкой в руке.
И вот вошла. Откинув покрывало,
Внимательно взглянула на меня.
Ей говорю: «Ты ль Данту диктовала
Страницы Ада?» Отвечает: «Я!».

Анна Ахматова

Известная русская поэтесса Анна Ахматова написала это стихотворение в 1924 году в возрасте 35 лет. На русском языке название стихотворения звучит как «Муза». Муза — богиня вдохновения в греческих легендах. В обиход русского языка это слово вошло уже давно, и русскому читателю было понятно. Мы можем встретить это слово в поэзии Пушкина и других поэтов ХIХ века.

Доктор Джабер, составитель Большого современного русско-арабского словаря, дает следующий перевод этого слова — «греческая богиня поэзии и пения у греков/ источник вдохновения». Перевод, без сомнения, правильный, несмотря на то, что автор словаря, прежде всего, связал значение этого слова с поэзией и пением, в то время как в действительности оно шире.

Причина, побудившая меня написать эту статью в том, что я нашла в иракском журнале «Каламы» перевод этого стихотворения, выполненный египетским поэтом Мухаммадом Афифи Матар под названием «Богиня поэзии». Текст:

Когда я ожидаю ее прихода с наступлением ночи
Она спускается на луче. И вот мне является жизнь…
Дешевы знатность, молодость и свобода, когда
Приближается милая гостья к моей кровати со своим аргюлем*
Смотри… Вот она приходит. Приподнимает покрывало
И смотрит на меня с пленительной нежностью.
Я говорю ей: «Это ты диктовала Данте
про ад?» И она отвечает: «Да».

*аргюль (египетский национальный музыкальный инструмент — прим. пер.)

После прочтения я не смогла понять некоторые части стихотворения. Например «спускается на луче» или «дешевы знатность, молодость и свобода». Я решила вернуться к русскому тексту стихотворения Ахматовой и начала сравнивать его с текстом перевода. Тогда стало понятно, что сам переводчик, вероятно, не понял эти части так, как их подразумевала Ахматова. Или же, возможно, он действовал исключительно по своему желанию, не опираясь в точности на исходный текст. Тогда я стала искать другой перевод этого стихотворения, и действительно нашла его, в переводе Таир Заин ад-Дина под названием «Богиня вдохновения». Текст:

Когда я жду ее прибытия в ночной час
Жизнь, кажется, висит на волоске.
Что честь, что молодость, что свобода?
Перед драгоценной гостьей с мизмаром* в руке.
Вот она заходит… Смотрит на меня с интересом
Сбросила вуаль со своего лица.
Я говорю ей: «Не та ли ты, кто Данте диктовала
Страницы ада?» Она мне отвечает: «Я».

*мизмар (арабский музыкальный инструмент — прим. пер.).

Конечно, каждый переводчик имеет право на собственное толкование, однако, при условии, что он не сделает ошибок.

Рассмотрим переводы.

Названия отличаются, но ошибок здесь нет. Какое из них является наиболее точным? Ответ «Богиня вдохновения», возможно, лучше, чем «Богиня поэзии». Какое является более красивым? Возможно, «Богиня поэзии» (которая диктовала страницы ада Данте!).

Первое предложение «Когда я ожидаю ее прихода с наступлением ночи» авторства Афифи Матар звучит более красиво и более поэтически, нежели «Когда я жду ее прибытия в ночной час» Таира Заин ад-Дина.

Второе предложение. «Она спускается на луче» — Афифи перепутал и не понял смысла, что представляет собой толкование неверное и не имеющее гармонии с оригинальным текстом. Вариант Таира «Жизнь, кажется, висит на волоске» более ясен, и дословно следует за оригинальным текстом. Таким образом, его дословный перевод оказался красивым и правильным.

Третье предложение. Сравнение «Дешевы знатность, молодость…» Афифи с «Что честь, что молодость…» Заин ад-Дина требует остановки и размышлений. Слово «дешевы» Афифи добавил от себя, у Ахматовой его нет. Этим он испортил текст. Также переводы отличаются двумя словами: «знатность» у Афифи и «честь» у Заин ад-Дина, в то время как Ахматова использует другое слово — «почести».

Заин ад-Дин ставит знак вопроса после «…что свобода?». У Ахматовой его нет. Переводы отличаются еще в одном выборе: «милая гостья» у Афифи и «драгоценная гостья» у Заин ад-Дина, когда на самом деле «гостья дорогая», то ест любимая у Ахматовой. Вариант «драгоценная», конечно, допустим, но «милой» гостья быть никак не может!

Афифи добавляет от себя «к моей кровати» и «с пленительной нежностью», что совершенно не нужно. Для обозначения дудочки использует слово «аргюль» — музыкальный инструмент, похожий на флейту, используемый древними египтянами и почти неизвестный современному арабскому читателю.

Конец стихотворения у Заин ад-Дина более точный и более красивый, чем у Афифи.

Источник: Al Mada, Ирак

АННА АХМАТОВА: НАУЧИТЬСЯ ЖИТЬ ЗАНОВО
Антонио Лукас (Antonio Lucas)

Она переживала за Россию, хотя страна, замалчивающая своих поэтов, этого не заслуживает. Но при этом она никогда не хотела эмигрировать или убежать. Она осталась здесь, но молчать не стала

Анна Ахматова любила спуститься поздно ночью в подвал петербургского кафе «Бродячий пес». На плечах у нее была шаль, а на шее висели перламутровые бусы. Красивая женщина с повадками одинокой кошки и огромным талантом. Революция еще не свершилась, и все было возможно. Акмеисты считали ее своим идолом, а она возбуждала своими стихами болезненные чувственные желания. Мечты тогда еще сбывались, а в страшное не хотелось верить.

Анна Ахматова была родом из родовитой татарской семьи. Она родилась в Одессе в 1889 году. Ее имя при рождении – Анна Андреевна Горенко. Изучала латынь, историю, право. В 1910 году вышла замуж за поэта Николая Гумилева. Приобрела известность своими стихами в литературных кругах Санкт-Петербурга и Киева. Путешествовала по Европе, в Париже часто встречалась с Модильяни. Жизнь тогда еще не предрекала никакой беды. Она писала стихи, проводила бессонные ночи и пила водку. Но прекрасное «голубое лето» прекратилось в 1917 году, когда произошла Октябрьская революция, утвердившая новый принцип: безжалостно уничтожать всякого, кто не приемлет условия дефицита, страха, цензуры и угроз, установленные новой властью.

Через год после революции Ахматова развелась со своим первым мужем, расстрелянного за «контрреволюционную деятельность». Вскоре она вышла замуж за востоковеда Владимира Шилейко, однако брак продлился лишь три года, до 1921. А в 1922 году она познакомилась с историком Николаем Пуниным. В 1938 году его сослали в лагерь, где он умер от истощения. Сын Ахматовой в то время тоже находился в местах лишения свободы, и в ее поэзии (к тому времени уже запрещенной в СССР) сквозили боль, отчаяние и щемящее одиночество той, которая указом была помещена во мрак. «Здесь все так же, как раньше, Здесь кажется бессмысленным мечтать», напишет она в одной из своих поэм.

Можно сказать, что Ахматова жила вопреки всякой надежде. В 1935 году она приступила к написанию автобиографической поэмы «Реквием», отображающей ее внутренние страдания. Здесь Ахматова проявила себя как великая поэтесса. Эта поэма, написание которой длилось несколько лет, – свидетельство ее зрелости как литератора. Она живет в страшной нищете, испытывая голод, холод и отвращение к окружающей действительности. Но при этом не теряет чувства собственного достоинства. В этих непростых условиях ее творчество приобретает гражданскую направленность, пронизанную глубоким разочарованием. Она борется с окружающей действительностью с помощью политических и этических средств: «Я была тогда со своим народом И делила с ним свою беду».

Она не пыталась уехать за границу, оставалась в СССР и сожгла значительную часть своих рукописей, хранить которые значило подвергнуть себя смертельной опасности. Но люди учили ее стихи наизусть, они помнили ее голос и ее стихи. Исайя Берлин посетил Ахматову в Ленинграде. В ходе 20-часовой беседы поэтесса излила ему свою печаль и рассказала о своем несогласии с существующими порядками. В результате ее сына вновь приговорили к 10 годам исправительных работ. Очередной поворот гайки. Но она не сдалась. Исайя Берлин с восхищением отмечал ее высокую сопротивляемость и приверженность литературе. Поэму «Реквием» Ахматова написала в высшей степени иносказательным языком. Она как бы отрывала от себя куски жизни, чтобы вставить их в текст произведения.

На ее долю выпали тяжелейшие испытания. Утешение от навалившихся на нее бед она находила лишь в литературе. Утраты, смерть близких людей – все это требовало врачевания. Она стойко и с достоинством выносила все тяготы своей жизни.
В прологе к «Реквиему» она написала, что ее подвигло к написанию этой поэмы: «Семнадцать месяцев, в страшные ежовские времена, я стояла в очередях, чтобы попасть на свидание в тюрьмы в Ленинграде. Однажды кто-то меня узнал. Стоявшая позади меня женщина с посиневшими от холода губами, которая никогда не слышала обо мне, вышла из состояния оцепенения, в котором мы все находились, и спросила меня шепотом:

— А Вы можете рассказать обо этом?

Я ответила ей:

— Могу.

И тогда некое подобие улыбки появилось на том, что когда-то было ее лицом».

После долгих лет унижения «Реквием» был опубликован в Мюнхене в 1963 году без согласия Ахматовой. Через несколько недель после того, как поэму выпустило издательства «Верлаг», она превратилась в вопль скорби не только самой поэтессы, но также миллионов русских женщин, испытавших на себе все ужасы режима, искалечившего их собственные судьбы, а также судьбы их мужей и сыновей. В 1962 году ее выдвинули на Нобелевскую премию.

Творчество Ахматовой пользовалось огромным почитанием не только в СССР, но и за рубежом. Оксфордский университет вручил ей диплом почётного доктора. Она потеряла все, но все равно продолжала сопротивляться. 5 марта 1966 года Ахматова умерла от инфаркта в подмосковном санатории. Но ее творчество продолжало жить и бороться. «У меня сегодня много дела: Надо память до конца убить, Надо, чтоб душа окаменела, Надо снова научиться жить».

Источник: El Mundo, Испания