А.И. Куприн родился в 1870 г. в городке Наровчат (ныне село, районный центр Пензенской области, а в 13-14 вв. центр улуса Мокши, а в 1312-20 гг. столица всей Золотой Орды). К моменту его появления на свет это был мало чем примечательный провинциальный русский город. Трудно себе даже представить, что когда-то, во времена средневековья, в нём бурно кипела жизнь. Здесь находился один из улусных центров Золотой Орды, населён он был татарами и мордвой. С наступлением в Орде “Великой замятни” в Наровчате обосновался князь Тагай. А впоследствии, уже после присоединения к Российскому государству, появились здесь и далёкие пращуры Куприна по линии матери – татарские князья Кулунчаковы.
АЛЕКСАНДР КУПРИН: ТЮРКО-ТАТАРСКИЕ КОРНИ
Наиль МУСИН
Творчество замечательного писателя, Александра Ивановича Куприна, стало одним из ярчайших явлений русской литературы начала 20 века. Его произведения принимались русской общественностью с теплотой, а порой и с восхищением. Ими зачитывался Лев Толстой. Биография Куприна издавалась неоднократно. Казалось бы, обращаться вновь к его жизнеописанию нет никакого смысла. Однако непростое отношение писателя к своим корням наводит на размышления. Куприн нередко делал упор на своем татарском происхождении. Что это? Попытка творческого человека поднять свой престиж через родство с татарскими князьями или желание выразить свой внутренний мир, имеющий немало татарского? Вот в этом вопросе мы и попробуем разобраться.
А.И. Куприн родился в 1870 г. в городке Наровчат (ныне село, районный центр Пензенской области, а в 13-14 вв. центр улуса Мокши, а в 1312-20 гг. столица всей Золотой Орды). К моменту его появления на свет это был мало чем примечательный провинциальный русский город. Трудно себе даже представить, что когда-то, во времена средневековья, в нём бурно кипела жизнь. Здесь находился один из улусных центров Золотой Орды, населён он был татарами и мордвой. С наступлением в Орде “Великой замятни” в Наровчате обосновался князь Тагай. А впоследствии, уже после присоединения к Российскому государству, появились здесь и далёкие пращуры Куприна по линии матери – татарские князья Кулунчаковы.
Этот род имел глубокие корни в Мещёрской земле. Существовало мнение, что князья Кулунчаковы происходили от касимовских царей. Из Касимовского царства выводил своих предков по материнской линии и сам А.И. Куприн. Однако более точные и аргументированные сведения по генеалогии рода князей Кулунчаковых приводят В.В. Первушкин и С.В. Думин в 3-м томе издания “Дворянские роды Российской империи”. По их мнению, первый известный предок А.И. Куприна князь Бехан еще в 14 веке владел городом Сараклыч (современный г. Саров, бывший Арзамас-16). Именно от него авторы многотомника выводят происхождение татарских князей: Тенишевых, Кугушевых, Еникеевых, Акчуриных, Ишеевых и Кулунчаковых. В 16-17 веках эти рода составляли костяк татарской феодальной аристократии городов Темников и Кадом. Постепенно, с распространением русского влияния на восток, представители этих фамилий стали выходить на государеву службу, а с течением времени и принимать православие. Они расставались со своей религией, но не порывали окончательно со своей средой. Многие из них продолжали жить в тех же губерниях, что и прежде, и нередко роднились с такими же, как и они сами, потомками татарских мурз.
В связи с этим хотелось бы сделать небольшое отступление. Процесс христианизации аристократов-мусульман в России усилился на рубеже 17-18 веков. Окончательно он был предопределён указом Петра I от 13 января 1713 года. Многие татарские мурзы вынуждены были креститься, иначе они теряли земли и титул, и, следовательно, возможность участвовать в общественно-политической жизни страны. Этими событиями объясняется такое небольшое количество мусульман в российской элите послепетровского времени. Зато потомки крещёных татарских мурз дали России многочисленных военачальников, учёных и писателей. Вспомним хотя бы знаменитых генералов Ермолова и Бибикова, героя войны 1812 года Дениса Давыдова, писателей Тургенева, Куприна и Загоскина.
Хотелось бы подробнее остановиться на этом вопросе на примере Куприна. Как могли предки писателя сохранять в своих жилах солидную порцию татарской крови на протяжении двух веков после принятия крещения? Ведь теперь им приходилось родниться с православными? Но весь вопрос в том: кто были эти православные? Русские? Несомненно. Потомки представителей других национальностей? Вполне вероятно. Но что самое поразительное, немало среди них было и обрусевших потомков крещёных татарских аристократов. Данный процесс был обусловлен тем, что князья Кулунчаковы жили по-прежнему в губерниях, где немалая часть населения была тюрко-татарского происхождения. Да и дворянство здесь было, по преимуществу, татарского происхождения.
Опираясь на данные В.В. Первушкина, я попробую провести анализ происхождения предков матери А.И. Куприна по прямой линии. Уже после принятия крещения князья Кулунчаковы два раза женились на представительницах рода князей Кугушевых, имевших татарские истоки. Явно нетюрского происхождения была только бабушка А.И. Куприна – Е.Г. Александровская. Менее ясно дело обстоит с тремя более ранними браками. Девичьи фамилии трёх оставшихся родственниц, и, следовательно, и их предки, не известны. Хотя, учитывая место проживания и традиции князей Кулунчаковых, они вполне могли иметь татарское происхождение.
Отец писателя – И.И. Куприн тюркских корней, скорее всего, не имел. В итоге, по имеющимся данным, только двое из вышеперечисленных предков А.И. Куприна, чьи фамилии известны, в своих родословных не восходили к татарам. За два века это не так уж и много.
Чем интересен род князей Кугушевых, которому принадлежала прабабушка А.И. Куприна (Дарья Фёдоровна Кугушева)? Главным образом тем, что Кугушевы дали трёх довольно известных в своё время русских писателей: “князь Н.М. Кугушев (1777 – после окт. 1825) – поэт, драматург и прозаик… видный представитель позднего сентиментализма, последователь Н.М. Карамзина; князь Г.В. Кугушев (5.3. 1824 – 21.9. 1871, Москва) – прозаик, поэт, драматург, композитор…член-учредитель Собрания русских драматических писателей; князь Ф. В. Кугушев (6.2. 1853, Козлов Тамбовской губ. – 6.11. 1881, Петербург) – писатель-юморист, переводчик” (статья Е.В. Пчелова в энциклопедии “Отечественная история с древнейших времён до 1917 года”, том 3, Москва, 2000 г.); Родство между ними и героем моего повествования было, конечно, очень отдаленным. Но кто знает, может быть, гены рода князей Кугушевых сыграли определённую роль в формировании писательского дара Куприна?
В возрасте одного года А.И. Куприн остался без отца. Поэтому все заботы о нём легли на плечи матери, княгини Любови Алексеевны Кулунчаковой. О своих отношениях с ней Куприн писал: “Отношения между Александровым (псевдоним Александра Куприна – примечание автора статьи) и его матерью были совсем необыкновенными. Они обожали друг друга… Но одинаково, по-азиатски, были жестоки, упрямы и нетерпеливы в ссоре. Однако понимали друг друга на расстоянии”. (А.И. Куприн, “Юнкера”). Живя в бедности, Любовь Алексеевна нашла способ устроить сына во 2-й кадетский корпус в Москве. Сама же по возможности продолжала с ним встречаться. Её наставления и советы во многом повлияли на Куприна. Многое врезалось ему в память. Кое-что он отразил в своих произведениях. В автобиографическом романе “Юнкера” Куприн так описывает воспоминания своей матери: “…Дядюшка твой, а мой брат, совсем не почтенный Аркадий Алексеевич, был самый отчаянный татарин и самый страстный лошадник во всей Пензенской и Тамбовской губерниях… он уверял всех, что во мне зарыт талант дикой, неподражаемой и несравненной наездницы… Всегда врал князь Аркадий, как непутёвый, однако, … был у меня какой-то прирождённый, потомственный дар к лошадям. Я их всегда любила и они меня любили и слушались… (Тогда же он (Аркадий — примечание автора статьи) с такими же любезными братцами – татарскими князьями, – успел наш прекрасный прапрадедовский конезавод разорить… Поедет он, бывало далеко, в киргизские степи и пригонит оттуда большой косяк тамошних лошадей неуков… На них он и начал развивать мой замечательный лошадиный дар… Уж и что со мной эти киргизы выделывали. Теперь и вспомнить страшно… А уж признаться по правде, должна сказать, что эти Аркашины лошадиные зверства были для меня приятней всякой книжки и слаще всех конфет”.
Такая пространная цитата приведена мной по единственной причине: она реально отражает быт и в какой-то степени внутренний мир уже не дальних, а самых ближайших родственников писателя. Генетическая привязанность к лошадям, конезавод, поездки в киргизскую степь, привычка называть себя татарскими князьями – всё это говорит о неразрывной связи предков Куприна со степным миром. Так что любовь ко всему татарскому писатель впитал в себя с молоком матери.
Унаследовал он и многие качества татар. Всё в том же романе ”Юнкера” Куприн так описывает свою внешность: “…лицо Александрова с резко выраженными татарскими чертами…” “Татарские черты” писатель находит и в своём характере: “Он и сам в эту секунду не подозревал, что в его жилах закипает бешеная кровь татарских князей, неудержимых и неукротимых его предков с материнской стороны…” В другом месте он добавляет: “Но было в душе его непоколебимое татарское упрямство. Неудача с прозой горько оскорбила его, вместо прозы он занялся поэзией”.
Поражаешься, как русский человек уверенно и точно вырисовывает свойства татарского характера. Наверное, только мы – тюрки, способны понять, как безукоризненно он это делает: ведь и в наших жилах течёт горячая татарская кровь, воспетая Куприным. И думается мне: чтобы описать татарскую душу, Куприну нужно было проделать всего одну простую вещь – заглянуть внутрь себя. Несомненно, в психологии писателя замечательным образом сочетались лучшие качества славянского и тюркского характеров. Русская прямота соединилась в нём с татарским упорством, а свободолюбие степняка с европейской предприимчивостью.
После окончания кадетского корпуса А.И. Куприн поступил в Александровское юнкерское училище. Примечательно оставленное Куприным описание своего батальонного начальника: “…полковник Артаболевский прирождённый кавалерист, неукротимый и бесстрашный татарин, потомок абреков, отсекавших одним ударом шашки человеческие головы”. И это пишет автор знаменитого “Поединка”, заклеймивший позором удушающую атмосферу царской армии. Полковник Артаболевский один из немногих положительных образов российских офицеров, которые дал Куприн. Здесь прослеживается не только тёплое душевное отношение писателя к татарам, но и невольное восхищение перед их жизненной силой. Перечитывая Куприна, я ни в одном из его произведений не встретил однозначно отрицательного образа представителей нашей нации. Наоборот. К примеру, полковник Артаболевский показан такой мощной колоритной фигурой, что не восхищаться им просто невозможно.
Небезынтересны в контексте данной статьи воспоминания И.А. Бунина, написанные в 1938 г. на смерть А.И. Куприна: “…Александр Иванович очень гордился своей татарской кровью. Одну пору… он даже носил тюбетейку, бывал в ней в гостях и в ресторанах…” Сам И.А. Бунин находил в образе А.И. Куприна много татарского: “…он, как всегда в минуты гнева, по-звериному щурил глаза, и без того небольшие… Сколько в нём было когда-то этого звериного… И сколько татарского”. Так что и современники подмечали в Куприне солидную примесь татарской крови.
В первой части статьи я задал вопрос: некоторая бравада своим татарским происхождением, что это? Стремление Куприна поднять свой престиж или же веление крови? Как видно из содержания этой статьи, конечно, второе. Хотя и желание прихвастнуть, наверное, тоже было. Вспомним, что Куприн носил тюбетейку и ходил в ней в рестораны, где, по воспоминаниям И.А. Бунина: “…садился так широко и важно, как пристало бы настоящему хану, и особенно узко щурил глаза”. Но что интересно, сам того не подозревая, поступал Куприн в данном случае абсолютно по-татарски. “Татары – …это люди гордые, обладающие высоко развитым и ярко проявляющимся чувством национального самосознания и собственного достоинства, в проявлении которого, тем не менее, у них иногда присутствуют самоуверенность и самолюбование”. (В.Г. Крысько. Этнопсихология и межнациональные отношения. Москва, 2002 г.). Получается, что мы имеем ещё один стереотип поведения, роднящий татар с Куприным.
В заключение хотелось бы написать, что, конечно же, мы, татары, гордимся таким прославленным земляком, как А.И. Куприн. Но не менее важно, что и сам писатель всю жизнь гордился родством с нами и нередко находил у себя “резко выраженные татарские черты”.
